BUT I CAN! (c)
Название: Нет. Я не могу потерять тебя.
Оригинал: тут, но в результате смысл заявки несколько изменен
Персонажи и пейринги: Король/фем!Курьер, Вульпес/фем!Курьер, Вероника, Йес-мен, Цезарь, Горелый, Кэсс, Бун и другие
Рейтинг: NC-17
Аннотация: Курьер хотела бы быть рядом с тем, кого любит, но резонно подозревает, что прошлая связь станет этому большой помехой. События происходят примерно в середине игры.
Начало тут
НОВОЕ читать дальше
"Ты должен образумить ее," умоляла Вероника,"Даже Бун сказал ей, что она ведет себя как дура. Она вся покрыта синяками и не говорит нам, почему... Что-то случилось, и я думаю, это Инкульта."
"Какой еще нахрен Инкульта?" спросил Король молодую женщину с густыми каштановыми волосами.
"Он... Он... О, Боже, она так и не рассказала тебе," ответила Вероника. "Почему она не сказала?"
"Дай угадаю, это тот другой," сказал Король, запустив пальцы в волосы и удостоверившись, что попмадур, который он обычно зависал, в порядке. Чего Вероника не знала, так это того, что он почти всю ночь ждал возвращения Джулии, акогда почти рассвело, и она так и не появилась, он заснул на пару часов и потом ушел по делам.
Не уверенный, что хочет продолжать этот разговор, Король склонил голову на бок и посмотрел на Веронику словно птица на незнакомый предмет. Девушка, которая первым делом пришла к нему этим утром, очевидно обдумывала, говорить ли ей что-то, от чего она будет чувствовать себя неловко. Она скользнула ладонями по своей кожаной броне, попроавляя ее, словно от этого ей станет комфортнее, и вздохнула.
"ЗНаешь что, избавь меня от этого," сказал Король, встав с кресла. "Я попытаюсь перехватить ее, когда она будет уходить из города. Если она не захочет сама всё рассказать, я и знать не хочу. Меня и раньше дурили, и если она хочет оставить меня сегодня ночью одного, ладно, она может убежать с каким-нибудь караваном и забыть, что мы вообще встречались."
Высказавшись, король встал из-за стола и направился к двери, оставляя оторопевшую Веронику.
"Я думаю, она стыдится сказать тебе, что он из верхушки Легиона," выкрикнула она, когда король уже почти вышел, желая, чтобы он понял и не злился на Джулию. "Он считает, что она принадлежит ему и просто берет ее, я думаю, она вообще никогда не хотела его внимания. И она слишком его боится, чтобы сказать нет."
"Если бы мои друзья так же выбалтывали мои секреты, я бы больше никогда не заговорил с ними," сказал король, желая лишь, чтобы Вероника оставила его одного, чтобы он смог наедине поговорить с Джулией.
"Нет, я сделаю это по-своему," сказал Король себе, выйдя за дверь на разбитые улицы Фрисайда. Он присвистнул, и появилось несколько его людей. Одетые в кожу и с намасленными волосами, они направились по бульвару. Он остановился у ворот Стрипа, Король бывал там и раньше, но хотел встретить ее на своей территории.
Секьюритроны быстро последовали к Королю и его громилам, и он в ожидании прислонился к стене. Вероника подоспела через несколько минут, оперевшись рядом. За следущий час было сказано слишком мало, и наконец из ворот вышла Джулия, направляясь в пустоши.
"Вон она," указала Вероника, и Король кивнул.
"Оставайтесь здесь, ребята, я должен разобраться с этим сам."
Побежав трусцой, чтобы догнать Джулию, Король потянулся и ухватил ее за локоть, заставив развернуться. Единственным, что он увидел, когда она взглянула на него, были огромный почерневший глаз. Отступив назад от шока, Король проследил взглядом от распухшего глаза Джулии вдоль по руке, за которую он держал ее, толстые багровые линии красовались на ее коже и очевидно являлись следами каких-то ударов. Внутренне она выругалась за то, что надела короткий рукав.
"Кто сотворил с тобой этот ужас?" спросил он с трепетом, слова Вероники об Инкульте всплыли в его мыслях.
"Никто... Никто меня не бил. Я сделала это сама. А теперь, тебе что-нибудь нужно от меня? Я должна встретиться с караваном вечером, или я упущу шанс заработать пару быстрых крышек."
"Это всё мешок с дерьмом, и мы оба это знаем, ты никак не могла этого сделать с собой. Зкажи мне кто, и я разберусь с ними за тебя. никто не причинит боль моей девочке и останется безнаказанным."
"Именно," сказала она, вздрогнув, словно его слова причиняли ей больше боли, чем то, что оставило на ней эти отметины. "Никто этого не делал со мной. И будь достаточно умен, чтобы запомнить это, мистер Король."
"Не будь ребенком, я ждал тебя целую ночь... Я не смогу жить, если не сделаю что-нибудь по этому поводу. Почему бы нам не пойти в школу и не поговорить об этом? Я обещаю, никаких глупостей, просто у меня разрывается сердце, когда я вижу тебя такой."
"Отпусти меня," сказала она, не в силах посмотреть на него и не прозвучать виновато.
"Ты знаешь, что я не могу этого сделать."
"Для твоего же блага, лучше бы ты смог," ответила она, и взглянула на него. Что-то злое и темное скрывалось в ее взгляде. Это была угроза, он просто не был уверен, что именно она продразумевала.
"Я слишком люблю тебя, чтобы бросить тебя вот так, мне плевать, каковы будут последствия."
"А мне - нет. И потому, что мне не плевать, я говорю тебе: отпусти меня. Забудь обо мне. Какое-то время я не вернусь, и раз уж Вероника многое наговорила тебе, как я понимаю, попытайся встретить кого-то, кто действительно любит тебя."
То, что она не смогла выдержать его взгляд, когда говорила последнюю часть, дало Королю понять, что она имела в виду не то, что говорила, но он все же отпустил ее руку. Стоя посреди улицы, высокий и мужественный, Король смотрел. как она развернулась и зашагала прочь, не сказав больше ни слова.
Не желая, чтобы это было последними словами, он выкрикнул, "Ладно, когда ты вернешься, я буду здесь, но не ожидай, что всё здесь будет по-прежнему."
"Я знаю, что не будет," прошептала она себе, готовая расплакаться, "Я рассчитываю на это."
"Вижу, ты благополучно добралась до пещеры. Следующий-за-мелом продолжает доказывать, что остается достойным гидом и скаутом," сказал Грэхем, когда Джулия осторожно приблизиласьк нему. Вообще-то он не смогрел на нее, и это заставило ее почувствовать себя испуганным ребенком, вынужденным говорить с разгневанным родителем. Она потерла вспотевшие ладони о штаны и оглянулась на дикаря, показавшего ей дорогу сюда, нервно улыбнувшись в надежде, что он подскажет ей, что сделать или сказать.
Джулия следовала за караваном, идущим в Нью-Ханаан из точки немного севернее Нью-Вегаса. Она надеялась, что это даст ей возможность какое-то время избежать проблем, и приняла к сведению предостережение владальцев каравана не упоминать о Джошуа Грэхеме, поскольку они ведут бизнес с людьми из Нью-Ханаана. Когда торговцы были осаждены Белыми Ногами, все кроме нее были убиты. Джулия спаслась, отступив и наткнувшись на скаута Мертвых Лошадей, который также был снайпером. Когда молодой дикарь сказал, что ей придется встретиться с бывшим Легатом Цезаря, чтобы он решил. что делать с ней, ее едва не вырвало от страха.
Когда девушка не ответила на приветствие, Грэхэм отложил пистолет и уставился через стол на Джулию. Его скауты доложили ему, что эта женщина, будучи курьером Мохаве, судя по всему, играла решающую роль в предстоящей битве за Дамбу. И пока он рассматривал ее, она отвернулась и делала все возможное, чтобы избежать его взгляда. Она необъяснимо боялась его, и то, как она стояла, побитая и покрытая синяками, пробудило в нем нечто первобытное, что заставило его вцепиться в кресло.
Рассматривая ее поближе, он увидел черноту под глазами и отметины на руках, сделанные ремнем или странным кнутом. Он почесал нос, от чего бинты на его лице странно разъехались. То, как она отказывалась смотреть на него, заставило Грэхеме вспомнить дым костров и звук военных барабанов, когда Легион захватывал и разорял очередное племя. сколько женщин стояли в грязи как эта, лишены жизни, их души были погребены в пепле вместе с костями тех, кого они любили? И всё по его команде.
"Ты не тот курьер, которого я ждал," пробормотал Грэхем, надясь отвлечь себя прежде, чем он скажет что-то неуместное. "Жаль, что твой караван был уничтожен, но, возможно, ты пришла сюда по знаку Господа, у которого на тебя есть большие планы."
"Вот уж не ожидала встретить бывшего Легата Цезаря сидящим за столом и заряжающим пистолеты," ответила она из-под вуали упавших темных локонов. "Ты должен был быть мертв..."
"Огонь, поглотивший меня, также очистил меня от ненависти, наполнявшей мою душу. Господь вернул меня к моим людям, их блудного сына, так что я еще раз смог получить его прощение. Я оставил свой прежний путь и теперь служу Господу его орудием. Стремлюсь спасти невинных людей от существ, работающих по воле моего прежнего хозяина, и если я попрошу тебя помочь мне, тебя это заинтересует?"
Женщина тяжело вздохнула,скрутив пальцы так, словно ее действительно сейчас разрывали сомнения. Она медленно посмотрела Грэхема, словно рабыня, желающая удостовериться, что ее взгляд на его тело не оскорбит его. Он попытался улыбнуться ей под белыми бинтами, скрывавшими лицо и тело, в надежде заверить, что не собирается обижать ее. Что-то с этой женщиной было не так.
"Кое-кому очень не понравится, если я стану помогать тебе, так что не могу представить, чего бы желала больше. Возможно, сам Бог прислал меня к тебе, так что, возможно, я смогу свершить свою маленькую месть и сохранить свою жизнь."
Когда Джулия улыбнулась Грэхему, он заметил, что ее душу пожирало нечто испорченное. Она горела так, как однажды горел он, только у нее не было повязок, демонстрирующих это. Глядя на нее, он все еще ощущал старую тягу доминировать и уничтожать, так что он сделал то, чему научился во времена большого искушения; он произнес у себя в голове молитву. "Господи, направь меня, чтобы я показал этой женщине бальзам, являющийся твоим целебным светом. Она пришла ко мне, сгорая от ненависти, как я, вернувшийся в Нью-Ханаан много лет назад. Я верю, что ты указал мне на подобие меня самого, чтобы я смог направить ее на путь истинный, который нашел лишь будучи сброшенным в каньон. Помоги мне в этом, возлюбленный Господь, чтобы я снова не пал во зло. Аминь."
"Что я должна сделать?" спросила его Джулия, наконец, взяв эмоции под контроль.
"Я дам тебе список вещей, которые нужно найти. Мертвые Лошади и Скорби суеверны и не станут ходить в части старого света. После этого можешь переговорить с Дэниелом. Твоя миссия проста, чтобы облегчить побег Скорбей из Зиона, пока мои Мертвые Лошади и я будем удерживать Белых Ног. уверена, что справишься?
"У меня есть пушка и зуб на слуг Цезаря... я никогда в жизни еще не была так уверена."
"Тогда я могу поблагодарить Бога за его мудрость, соединившую наши пути. Ведь он мудр во всём."
"Не уверена, что знаю твоего Бога, ханаан."
"Возможно, об этом лучше поговорить с Дэниелом, он более чувствителен в этом отношении, чем я."
Понимающе закивав, Джулия развернулась и направилась к выходу из пещеры, вводя координаты задания в Пипбой. Она остановилась, когда следующий-за-мелом вышел ей навстречу и сказал, что Грэхем послал его сопровождать ее. Она осмотрела парня с ног до головы и буркнула, что тот может идти с ней.
"Скажи, что ты думаешь о Грэхеме?" спросила Джулия, когда они начали свое путешествие.
"Я знаю, что он был жестоким человеком, совершал ужасные вещи. Но он изменился. Хоть он и остался жестоким, но он излечил большую часть того, что делало его ужасным в Легионе."
"Будем надеяться, что ты прав," ответила Джулия, направившись к реке, которая приведет их к цели.
Джулия осмотрелась вокруг одной из рек Зионской долины. Величественные красные скалы изгибались и нависали над головой, создавая иллюзию, что люди и существа были обернуты в камень. Местные жители даже давали имена в честь этих гор, веря, что таким образом их сформировали духи. Скалы ей не были чужды, высокие и неподвижные, и все же медленно съедаемые самим воздухом вокруг них. После того, как караван был атакован, и она была вовлечена в еще одну политическую борьбу, Джулия ощутила, будто скоро рассыпется, упадет на дно этой реки и затонет до конца вечности.
"Для начала неплохо," пробормотала она и, сбросив с себя полотенце, стала медленно входить в воду, погружая в нее уставшие мышцы.
Зайдя по шею, Джулия откинула голову назад и погрузила волосы в воду, глядя в чистое голубое небо.
"Ты не говорила мне, что была рабыней," послышался голос с берега. Она уже знала, что это был Грэхем.
Прикрыв себя, она обернулась и посмотрела на перебинтованного человека, стоявшего на краю воду и наблюдавшего за ней. Страх сжал ее грудь. Он был человеком гораздо более могущественным и опасным, чем Вульпес, монстром, способным пережить верную смерть, чтобы ходить среди живых. Она бы хотела видеть выражение его лица, чтобы знать, насколько опасен он был, и конечно, он застал ее здесь совершенно уязвимой, в воде без оружия и брони.
"А ты говорил, что я смогу хотя бы помыться наедине."
"Ну, я подумал, ты принесешь ведро в пещеру, как это делает большинство местных. Однако, я понимаю тебя, когда я меняю свои бинты, я тоже делаю это здесь, я ощущаю, словно Господь видит мои страдания и позволяет свету своего прощения помочь мне очиститься от всего, что я совершил. Зион - его прекраснейшее из творений, так разве могу ли я быть где-нибудь ближе к нему. чем здесь?"
Все еще прикрывая себя водой, Джулия просто парила в ней, ее голова едва торчала из воды, достаточно для того, чтобы ей было комфортно.
"Я не особо разглядел отметину рядом с крестом, но кто бы это ни был, он из высокопоставленных, раз имеет собственный знак. Значит, Цезарь так отчаялся, что послал женщину убить меня... Ты не обычный для Цезаря курьер, но женщина была бы последней в моем листе подозреваемых."
"Я не работаю на Цезаря. Я скорее умру, чем стану помогать ему. Плюс, если бы я хотела убить тебя, то уже попыталась бы," прорычала она.
"Ты напомнила мне рабыню, когда вошла в мою пещеру и не смогла смотреть мне в глаза... Кому ты принадлежишь?" спросил он, нуждаясь в более существенных заверениях, чем ее слова.
"Какая разница... Он разрешает мне жить свободно... пока... И если буду идти своим путем, то буду мертва прежде, чем он придет забрать меня, и возможно от его руки за предательство Легиона."
"Я не могу позволить тебе находиться здесь среди людей, которых я поклялся защищать, зная теперь, кто ты на самом деле."
Не колеблясь перед лицом назревающего конфликта, Грэхем вошел в воду к Джулии, которая попыталась отстраниться на несколько футов от него из чувства самосохранения. Потянувшись, он словил ее за руку и потянул за запястье к берегу. Джулия окоченела от страха; пытаясь удержаться лишь на носках, она не могла утянуть обратно их обоих. Грэхем медленно развернул ее, словно балерину, чтобы разглядеть клеймо у нее сзади. Увидев, что это была лисица, расположенная рядом с красноречивым красным иксом, он тут же отпустил ее. Джулия ринулась к полотенцу, обернув им мокрое тело; она прикрыла лицо ладонями, отказываясь смотреть на Грэхема, тихие слезы унижения бежали по ее щекам.
"Он," только и сказал Грэхем.
Наблюдая за ней на предмет любых признаков опасности, когда ее секрет был раскрыт, Грэхем начал ощущать неловкость, когда увидел, что она не делала никаких движений, чтобы защитить себя, а лишь плакала, как обиженное дитя. Голос в его голове говорил ему, что она была отчаявшимся человеком, познавшим любовь как благословение Божье, и он медленно приблизился к ней - меньше всего он хотел бы вынудить ее сделать что-нибудь глупое.
"Полагаю, ты знаешь, что Вульпес - означает "лис". Когда я впервые встретил его, я сказал Цезарю, что этот мальчик должен сменить имя на что-то, означавшее крысу," сказал Грэхем, присев рядом с ней и пытаясь выразить сочувствие.
"Думаю, даже тот Иисус из книги, которую мне дал Дэниел, простил бы его с трудом," пробормотала Джулия. "Он имеет власть надо мной. Когда он рядом, я не могу сделать ничего, чтобы защитить себя. Это так, словно он забрал всю смелость, которая была у меня, и разбил ее, а затем рассмеялся."
"Он всегда слегка чрезмерно любил свою работу. Он потерян даже больше, чем Цезарь, он восхищается своим грехом до степени полного декаданса. Сколько бы зла я не совершил, я никогда не смаковал это так, как делает Вульпес, и, возможно, в этом смысле он достоин был быть названным в честь собаки. Ты могла бы ощутить смрад его души за несколько дней до того, как он пришел к тебе."
"Но это даже не самое худшее," сказала Джулия, по плохой привычке играя с кожей на обратной стороне своей руки. "Я встретила хорошего человека во Фрисайде... Он возглавляет там банду, кторая вообще-то делает всё на благо людей. Он сделал меня... лучше..."
"Продолжай," сказал Грэхем, едва заметно приподняв бровь под бинтами.
"Вульпес сказал, что если я еще увижусь с ним, он убьет его и заставит меня смотреть на это. Я слишком люблю его, чтобы позволить этому случиться. Так что я поступила с ним жестоко, и он позволил мне уйти."
Сложив руки вместе, словно для молитвы, Грэхем сказал тихо, "Боже, прости меня за всю боль, которую я причинял этим людям. Я молю тебя, чтобы однажды они помогли Цезарю обрести свой покой."
"Не думаю, что одинокие молитвы решат проблему," сказала Джулия. "Иисус ведь никого не убил, когда стражнику отрезало ухо; он исцелил стражника и пошел с ним."
"Да, но мы все же можем найти утешение в том, что мы являемся инструментами Господа. Идем со мной, Джулия, войди со мной в воду еще раз, позволь мне подтолкнуть тебя к этому во имя Господа, и когда осознаешь это, ты очистишься от греха, который до сих пор разъедал тебя. После этого говори с Богом, как говорила со мной, и тогда он и я поможем тебе покончить с демоном, преследующим тебя по ночам."
Вложив в ладони Грэхема свои, Джулия поднялась и пошла с ним. Стоя в центре прохладной реки, прорезавшейся через здешние скалы, Грэхем произнес молитву Богу, и затем погрузил Джулию в открытый поток. На секунду она открыла глаза под водой, заметив, как рядом проплывает рыба, а затем ощутила, как Джошуа поднимает ее. Она сделала глубокий вдох, и казалось, слнечный свет на секунду ослепил ее. Джулия потерла глаза и посмотрела на Джошуа, который определенно улыбался под повязками. Она ощутила, как тяжесть целого мира спала с ее плеч в воде.
"Аллелуйя," сказала она, искренне глядя на него.
Похлопав ее по спине, Грэхем сказал, "Нагой пришел я из чрева моей матери, нагим уйду. Господь дал и Господь возмет обратно; да славится имя Господне."
Посмотрев на свою наготу, Джулия снова залилась краской и попыталась прикрыться, но Грэхем только рассмеялся и пошел к берегу. Он направился к пещере, и Джулия ринулась к своему полотенку, быстро одевшись. Высокий мужчина вышел из пещеры с длинным черным стволом 45 калибра в руке и протянул рукоятью Джулии. Она взяла пистолет, с любопытством уставившись на надпись на греческом, выгравированную на гладком стволе.
"Здесь сказано: "И свет во тьме светит, и тьма не объяла его." Я верю, что это очень подходяще состоянию, в котором ты себя находишь по отношению к Вульпесу Инкульте. Он ищет тебя, как тень ищет солнце. Он нуждается в твоем существовании, но ты можешь использовать это оружие, чтобы прервать его существование. Когда вы в следующий раз встретитесь, проделай в нем дыру, убедись, что он увидит этот пистолет, ради меня, и позволь ему доковылять домой и рассказать его боссу, что у тебя есть. Я обещаю, что это решит бльше проблем, чем ты предполагаешь."
"Разве это не подвергнет тебя опасности?" спросила она, и ее обеспокоенность тронула его.
"Сестра моя, как только Скорби окажутся по ту сторону Большой Лестницы, а ты пойдешь своей дорогой одна, вернувшись в Нью Вегас, то окажешься в гораздо большей опасности, чем я когда-либо буду еще.!
"Спасибо," сказала она, пряча пистолет за пояс.
"Нет, это я должен благодарить тебя. Ты напомнила мне о моей истинной роли в Нью-Ханаане, и доказала мне, что я могу сопротивляться определенным... соблазнам. Теперь найди путь в объятия своего хорошего мужчины, и мы будем квиты."
"Король... его зовут Король, и я обещаю, что я найду путь."
"Прославляй Господа за это и все остальное. А теперь ступай, мы должны готовиться к войне, единственной неизменности в Мохаве."
Оригинал: тут, но в результате смысл заявки несколько изменен
Персонажи и пейринги: Король/фем!Курьер, Вульпес/фем!Курьер, Вероника, Йес-мен, Цезарь, Горелый, Кэсс, Бун и другие
Рейтинг: NC-17
Аннотация: Курьер хотела бы быть рядом с тем, кого любит, но резонно подозревает, что прошлая связь станет этому большой помехой. События происходят примерно в середине игры.
Начало тут
НОВОЕ читать дальше
"Ты должен образумить ее," умоляла Вероника,"Даже Бун сказал ей, что она ведет себя как дура. Она вся покрыта синяками и не говорит нам, почему... Что-то случилось, и я думаю, это Инкульта."
"Какой еще нахрен Инкульта?" спросил Король молодую женщину с густыми каштановыми волосами.
"Он... Он... О, Боже, она так и не рассказала тебе," ответила Вероника. "Почему она не сказала?"
"Дай угадаю, это тот другой," сказал Король, запустив пальцы в волосы и удостоверившись, что попмадур, который он обычно зависал, в порядке. Чего Вероника не знала, так это того, что он почти всю ночь ждал возвращения Джулии, акогда почти рассвело, и она так и не появилась, он заснул на пару часов и потом ушел по делам.
Не уверенный, что хочет продолжать этот разговор, Король склонил голову на бок и посмотрел на Веронику словно птица на незнакомый предмет. Девушка, которая первым делом пришла к нему этим утром, очевидно обдумывала, говорить ли ей что-то, от чего она будет чувствовать себя неловко. Она скользнула ладонями по своей кожаной броне, попроавляя ее, словно от этого ей станет комфортнее, и вздохнула.
"ЗНаешь что, избавь меня от этого," сказал Король, встав с кресла. "Я попытаюсь перехватить ее, когда она будет уходить из города. Если она не захочет сама всё рассказать, я и знать не хочу. Меня и раньше дурили, и если она хочет оставить меня сегодня ночью одного, ладно, она может убежать с каким-нибудь караваном и забыть, что мы вообще встречались."
Высказавшись, король встал из-за стола и направился к двери, оставляя оторопевшую Веронику.
"Я думаю, она стыдится сказать тебе, что он из верхушки Легиона," выкрикнула она, когда король уже почти вышел, желая, чтобы он понял и не злился на Джулию. "Он считает, что она принадлежит ему и просто берет ее, я думаю, она вообще никогда не хотела его внимания. И она слишком его боится, чтобы сказать нет."
"Если бы мои друзья так же выбалтывали мои секреты, я бы больше никогда не заговорил с ними," сказал король, желая лишь, чтобы Вероника оставила его одного, чтобы он смог наедине поговорить с Джулией.
"Нет, я сделаю это по-своему," сказал Король себе, выйдя за дверь на разбитые улицы Фрисайда. Он присвистнул, и появилось несколько его людей. Одетые в кожу и с намасленными волосами, они направились по бульвару. Он остановился у ворот Стрипа, Король бывал там и раньше, но хотел встретить ее на своей территории.
Секьюритроны быстро последовали к Королю и его громилам, и он в ожидании прислонился к стене. Вероника подоспела через несколько минут, оперевшись рядом. За следущий час было сказано слишком мало, и наконец из ворот вышла Джулия, направляясь в пустоши.
"Вон она," указала Вероника, и Король кивнул.
"Оставайтесь здесь, ребята, я должен разобраться с этим сам."
Побежав трусцой, чтобы догнать Джулию, Король потянулся и ухватил ее за локоть, заставив развернуться. Единственным, что он увидел, когда она взглянула на него, были огромный почерневший глаз. Отступив назад от шока, Король проследил взглядом от распухшего глаза Джулии вдоль по руке, за которую он держал ее, толстые багровые линии красовались на ее коже и очевидно являлись следами каких-то ударов. Внутренне она выругалась за то, что надела короткий рукав.
"Кто сотворил с тобой этот ужас?" спросил он с трепетом, слова Вероники об Инкульте всплыли в его мыслях.
"Никто... Никто меня не бил. Я сделала это сама. А теперь, тебе что-нибудь нужно от меня? Я должна встретиться с караваном вечером, или я упущу шанс заработать пару быстрых крышек."
"Это всё мешок с дерьмом, и мы оба это знаем, ты никак не могла этого сделать с собой. Зкажи мне кто, и я разберусь с ними за тебя. никто не причинит боль моей девочке и останется безнаказанным."
"Именно," сказала она, вздрогнув, словно его слова причиняли ей больше боли, чем то, что оставило на ней эти отметины. "Никто этого не делал со мной. И будь достаточно умен, чтобы запомнить это, мистер Король."
"Не будь ребенком, я ждал тебя целую ночь... Я не смогу жить, если не сделаю что-нибудь по этому поводу. Почему бы нам не пойти в школу и не поговорить об этом? Я обещаю, никаких глупостей, просто у меня разрывается сердце, когда я вижу тебя такой."
"Отпусти меня," сказала она, не в силах посмотреть на него и не прозвучать виновато.
"Ты знаешь, что я не могу этого сделать."
"Для твоего же блага, лучше бы ты смог," ответила она, и взглянула на него. Что-то злое и темное скрывалось в ее взгляде. Это была угроза, он просто не был уверен, что именно она продразумевала.
"Я слишком люблю тебя, чтобы бросить тебя вот так, мне плевать, каковы будут последствия."
"А мне - нет. И потому, что мне не плевать, я говорю тебе: отпусти меня. Забудь обо мне. Какое-то время я не вернусь, и раз уж Вероника многое наговорила тебе, как я понимаю, попытайся встретить кого-то, кто действительно любит тебя."
То, что она не смогла выдержать его взгляд, когда говорила последнюю часть, дало Королю понять, что она имела в виду не то, что говорила, но он все же отпустил ее руку. Стоя посреди улицы, высокий и мужественный, Король смотрел. как она развернулась и зашагала прочь, не сказав больше ни слова.
Не желая, чтобы это было последними словами, он выкрикнул, "Ладно, когда ты вернешься, я буду здесь, но не ожидай, что всё здесь будет по-прежнему."
"Я знаю, что не будет," прошептала она себе, готовая расплакаться, "Я рассчитываю на это."
"Вижу, ты благополучно добралась до пещеры. Следующий-за-мелом продолжает доказывать, что остается достойным гидом и скаутом," сказал Грэхем, когда Джулия осторожно приблизиласьк нему. Вообще-то он не смогрел на нее, и это заставило ее почувствовать себя испуганным ребенком, вынужденным говорить с разгневанным родителем. Она потерла вспотевшие ладони о штаны и оглянулась на дикаря, показавшего ей дорогу сюда, нервно улыбнувшись в надежде, что он подскажет ей, что сделать или сказать.
Джулия следовала за караваном, идущим в Нью-Ханаан из точки немного севернее Нью-Вегаса. Она надеялась, что это даст ей возможность какое-то время избежать проблем, и приняла к сведению предостережение владальцев каравана не упоминать о Джошуа Грэхеме, поскольку они ведут бизнес с людьми из Нью-Ханаана. Когда торговцы были осаждены Белыми Ногами, все кроме нее были убиты. Джулия спаслась, отступив и наткнувшись на скаута Мертвых Лошадей, который также был снайпером. Когда молодой дикарь сказал, что ей придется встретиться с бывшим Легатом Цезаря, чтобы он решил. что делать с ней, ее едва не вырвало от страха.
Когда девушка не ответила на приветствие, Грэхэм отложил пистолет и уставился через стол на Джулию. Его скауты доложили ему, что эта женщина, будучи курьером Мохаве, судя по всему, играла решающую роль в предстоящей битве за Дамбу. И пока он рассматривал ее, она отвернулась и делала все возможное, чтобы избежать его взгляда. Она необъяснимо боялась его, и то, как она стояла, побитая и покрытая синяками, пробудило в нем нечто первобытное, что заставило его вцепиться в кресло.
Рассматривая ее поближе, он увидел черноту под глазами и отметины на руках, сделанные ремнем или странным кнутом. Он почесал нос, от чего бинты на его лице странно разъехались. То, как она отказывалась смотреть на него, заставило Грэхеме вспомнить дым костров и звук военных барабанов, когда Легион захватывал и разорял очередное племя. сколько женщин стояли в грязи как эта, лишены жизни, их души были погребены в пепле вместе с костями тех, кого они любили? И всё по его команде.
"Ты не тот курьер, которого я ждал," пробормотал Грэхем, надясь отвлечь себя прежде, чем он скажет что-то неуместное. "Жаль, что твой караван был уничтожен, но, возможно, ты пришла сюда по знаку Господа, у которого на тебя есть большие планы."
"Вот уж не ожидала встретить бывшего Легата Цезаря сидящим за столом и заряжающим пистолеты," ответила она из-под вуали упавших темных локонов. "Ты должен был быть мертв..."
"Огонь, поглотивший меня, также очистил меня от ненависти, наполнявшей мою душу. Господь вернул меня к моим людям, их блудного сына, так что я еще раз смог получить его прощение. Я оставил свой прежний путь и теперь служу Господу его орудием. Стремлюсь спасти невинных людей от существ, работающих по воле моего прежнего хозяина, и если я попрошу тебя помочь мне, тебя это заинтересует?"
Женщина тяжело вздохнула,скрутив пальцы так, словно ее действительно сейчас разрывали сомнения. Она медленно посмотрела Грэхема, словно рабыня, желающая удостовериться, что ее взгляд на его тело не оскорбит его. Он попытался улыбнуться ей под белыми бинтами, скрывавшими лицо и тело, в надежде заверить, что не собирается обижать ее. Что-то с этой женщиной было не так.
"Кое-кому очень не понравится, если я стану помогать тебе, так что не могу представить, чего бы желала больше. Возможно, сам Бог прислал меня к тебе, так что, возможно, я смогу свершить свою маленькую месть и сохранить свою жизнь."
Когда Джулия улыбнулась Грэхему, он заметил, что ее душу пожирало нечто испорченное. Она горела так, как однажды горел он, только у нее не было повязок, демонстрирующих это. Глядя на нее, он все еще ощущал старую тягу доминировать и уничтожать, так что он сделал то, чему научился во времена большого искушения; он произнес у себя в голове молитву. "Господи, направь меня, чтобы я показал этой женщине бальзам, являющийся твоим целебным светом. Она пришла ко мне, сгорая от ненависти, как я, вернувшийся в Нью-Ханаан много лет назад. Я верю, что ты указал мне на подобие меня самого, чтобы я смог направить ее на путь истинный, который нашел лишь будучи сброшенным в каньон. Помоги мне в этом, возлюбленный Господь, чтобы я снова не пал во зло. Аминь."
"Что я должна сделать?" спросила его Джулия, наконец, взяв эмоции под контроль.
"Я дам тебе список вещей, которые нужно найти. Мертвые Лошади и Скорби суеверны и не станут ходить в части старого света. После этого можешь переговорить с Дэниелом. Твоя миссия проста, чтобы облегчить побег Скорбей из Зиона, пока мои Мертвые Лошади и я будем удерживать Белых Ног. уверена, что справишься?
"У меня есть пушка и зуб на слуг Цезаря... я никогда в жизни еще не была так уверена."
"Тогда я могу поблагодарить Бога за его мудрость, соединившую наши пути. Ведь он мудр во всём."
"Не уверена, что знаю твоего Бога, ханаан."
"Возможно, об этом лучше поговорить с Дэниелом, он более чувствителен в этом отношении, чем я."
Понимающе закивав, Джулия развернулась и направилась к выходу из пещеры, вводя координаты задания в Пипбой. Она остановилась, когда следующий-за-мелом вышел ей навстречу и сказал, что Грэхем послал его сопровождать ее. Она осмотрела парня с ног до головы и буркнула, что тот может идти с ней.
"Скажи, что ты думаешь о Грэхеме?" спросила Джулия, когда они начали свое путешествие.
"Я знаю, что он был жестоким человеком, совершал ужасные вещи. Но он изменился. Хоть он и остался жестоким, но он излечил большую часть того, что делало его ужасным в Легионе."
"Будем надеяться, что ты прав," ответила Джулия, направившись к реке, которая приведет их к цели.
Джулия осмотрелась вокруг одной из рек Зионской долины. Величественные красные скалы изгибались и нависали над головой, создавая иллюзию, что люди и существа были обернуты в камень. Местные жители даже давали имена в честь этих гор, веря, что таким образом их сформировали духи. Скалы ей не были чужды, высокие и неподвижные, и все же медленно съедаемые самим воздухом вокруг них. После того, как караван был атакован, и она была вовлечена в еще одну политическую борьбу, Джулия ощутила, будто скоро рассыпется, упадет на дно этой реки и затонет до конца вечности.
"Для начала неплохо," пробормотала она и, сбросив с себя полотенце, стала медленно входить в воду, погружая в нее уставшие мышцы.
Зайдя по шею, Джулия откинула голову назад и погрузила волосы в воду, глядя в чистое голубое небо.
"Ты не говорила мне, что была рабыней," послышался голос с берега. Она уже знала, что это был Грэхем.
Прикрыв себя, она обернулась и посмотрела на перебинтованного человека, стоявшего на краю воду и наблюдавшего за ней. Страх сжал ее грудь. Он был человеком гораздо более могущественным и опасным, чем Вульпес, монстром, способным пережить верную смерть, чтобы ходить среди живых. Она бы хотела видеть выражение его лица, чтобы знать, насколько опасен он был, и конечно, он застал ее здесь совершенно уязвимой, в воде без оружия и брони.
"А ты говорил, что я смогу хотя бы помыться наедине."
"Ну, я подумал, ты принесешь ведро в пещеру, как это делает большинство местных. Однако, я понимаю тебя, когда я меняю свои бинты, я тоже делаю это здесь, я ощущаю, словно Господь видит мои страдания и позволяет свету своего прощения помочь мне очиститься от всего, что я совершил. Зион - его прекраснейшее из творений, так разве могу ли я быть где-нибудь ближе к нему. чем здесь?"
Все еще прикрывая себя водой, Джулия просто парила в ней, ее голова едва торчала из воды, достаточно для того, чтобы ей было комфортно.
"Я не особо разглядел отметину рядом с крестом, но кто бы это ни был, он из высокопоставленных, раз имеет собственный знак. Значит, Цезарь так отчаялся, что послал женщину убить меня... Ты не обычный для Цезаря курьер, но женщина была бы последней в моем листе подозреваемых."
"Я не работаю на Цезаря. Я скорее умру, чем стану помогать ему. Плюс, если бы я хотела убить тебя, то уже попыталась бы," прорычала она.
"Ты напомнила мне рабыню, когда вошла в мою пещеру и не смогла смотреть мне в глаза... Кому ты принадлежишь?" спросил он, нуждаясь в более существенных заверениях, чем ее слова.
"Какая разница... Он разрешает мне жить свободно... пока... И если буду идти своим путем, то буду мертва прежде, чем он придет забрать меня, и возможно от его руки за предательство Легиона."
"Я не могу позволить тебе находиться здесь среди людей, которых я поклялся защищать, зная теперь, кто ты на самом деле."
Не колеблясь перед лицом назревающего конфликта, Грэхем вошел в воду к Джулии, которая попыталась отстраниться на несколько футов от него из чувства самосохранения. Потянувшись, он словил ее за руку и потянул за запястье к берегу. Джулия окоченела от страха; пытаясь удержаться лишь на носках, она не могла утянуть обратно их обоих. Грэхем медленно развернул ее, словно балерину, чтобы разглядеть клеймо у нее сзади. Увидев, что это была лисица, расположенная рядом с красноречивым красным иксом, он тут же отпустил ее. Джулия ринулась к полотенцу, обернув им мокрое тело; она прикрыла лицо ладонями, отказываясь смотреть на Грэхема, тихие слезы унижения бежали по ее щекам.
"Он," только и сказал Грэхем.
Наблюдая за ней на предмет любых признаков опасности, когда ее секрет был раскрыт, Грэхем начал ощущать неловкость, когда увидел, что она не делала никаких движений, чтобы защитить себя, а лишь плакала, как обиженное дитя. Голос в его голове говорил ему, что она была отчаявшимся человеком, познавшим любовь как благословение Божье, и он медленно приблизился к ней - меньше всего он хотел бы вынудить ее сделать что-нибудь глупое.
"Полагаю, ты знаешь, что Вульпес - означает "лис". Когда я впервые встретил его, я сказал Цезарю, что этот мальчик должен сменить имя на что-то, означавшее крысу," сказал Грэхем, присев рядом с ней и пытаясь выразить сочувствие.
"Думаю, даже тот Иисус из книги, которую мне дал Дэниел, простил бы его с трудом," пробормотала Джулия. "Он имеет власть надо мной. Когда он рядом, я не могу сделать ничего, чтобы защитить себя. Это так, словно он забрал всю смелость, которая была у меня, и разбил ее, а затем рассмеялся."
"Он всегда слегка чрезмерно любил свою работу. Он потерян даже больше, чем Цезарь, он восхищается своим грехом до степени полного декаданса. Сколько бы зла я не совершил, я никогда не смаковал это так, как делает Вульпес, и, возможно, в этом смысле он достоин был быть названным в честь собаки. Ты могла бы ощутить смрад его души за несколько дней до того, как он пришел к тебе."
"Но это даже не самое худшее," сказала Джулия, по плохой привычке играя с кожей на обратной стороне своей руки. "Я встретила хорошего человека во Фрисайде... Он возглавляет там банду, кторая вообще-то делает всё на благо людей. Он сделал меня... лучше..."
"Продолжай," сказал Грэхем, едва заметно приподняв бровь под бинтами.
"Вульпес сказал, что если я еще увижусь с ним, он убьет его и заставит меня смотреть на это. Я слишком люблю его, чтобы позволить этому случиться. Так что я поступила с ним жестоко, и он позволил мне уйти."
Сложив руки вместе, словно для молитвы, Грэхем сказал тихо, "Боже, прости меня за всю боль, которую я причинял этим людям. Я молю тебя, чтобы однажды они помогли Цезарю обрести свой покой."
"Не думаю, что одинокие молитвы решат проблему," сказала Джулия. "Иисус ведь никого не убил, когда стражнику отрезало ухо; он исцелил стражника и пошел с ним."
"Да, но мы все же можем найти утешение в том, что мы являемся инструментами Господа. Идем со мной, Джулия, войди со мной в воду еще раз, позволь мне подтолкнуть тебя к этому во имя Господа, и когда осознаешь это, ты очистишься от греха, который до сих пор разъедал тебя. После этого говори с Богом, как говорила со мной, и тогда он и я поможем тебе покончить с демоном, преследующим тебя по ночам."
Вложив в ладони Грэхема свои, Джулия поднялась и пошла с ним. Стоя в центре прохладной реки, прорезавшейся через здешние скалы, Грэхем произнес молитву Богу, и затем погрузил Джулию в открытый поток. На секунду она открыла глаза под водой, заметив, как рядом проплывает рыба, а затем ощутила, как Джошуа поднимает ее. Она сделала глубокий вдох, и казалось, слнечный свет на секунду ослепил ее. Джулия потерла глаза и посмотрела на Джошуа, который определенно улыбался под повязками. Она ощутила, как тяжесть целого мира спала с ее плеч в воде.
"Аллелуйя," сказала она, искренне глядя на него.
Похлопав ее по спине, Грэхем сказал, "Нагой пришел я из чрева моей матери, нагим уйду. Господь дал и Господь возмет обратно; да славится имя Господне."
Посмотрев на свою наготу, Джулия снова залилась краской и попыталась прикрыться, но Грэхем только рассмеялся и пошел к берегу. Он направился к пещере, и Джулия ринулась к своему полотенку, быстро одевшись. Высокий мужчина вышел из пещеры с длинным черным стволом 45 калибра в руке и протянул рукоятью Джулии. Она взяла пистолет, с любопытством уставившись на надпись на греческом, выгравированную на гладком стволе.
"Здесь сказано: "И свет во тьме светит, и тьма не объяла его." Я верю, что это очень подходяще состоянию, в котором ты себя находишь по отношению к Вульпесу Инкульте. Он ищет тебя, как тень ищет солнце. Он нуждается в твоем существовании, но ты можешь использовать это оружие, чтобы прервать его существование. Когда вы в следующий раз встретитесь, проделай в нем дыру, убедись, что он увидит этот пистолет, ради меня, и позволь ему доковылять домой и рассказать его боссу, что у тебя есть. Я обещаю, что это решит бльше проблем, чем ты предполагаешь."
"Разве это не подвергнет тебя опасности?" спросила она, и ее обеспокоенность тронула его.
"Сестра моя, как только Скорби окажутся по ту сторону Большой Лестницы, а ты пойдешь своей дорогой одна, вернувшись в Нью Вегас, то окажешься в гораздо большей опасности, чем я когда-либо буду еще.!
"Спасибо," сказала она, пряча пистолет за пояс.
"Нет, это я должен благодарить тебя. Ты напомнила мне о моей истинной роли в Нью-Ханаане, и доказала мне, что я могу сопротивляться определенным... соблазнам. Теперь найди путь в объятия своего хорошего мужчины, и мы будем квиты."
"Король... его зовут Король, и я обещаю, что я найду путь."
"Прославляй Господа за это и все остальное. А теперь ступай, мы должны готовиться к войне, единственной неизменности в Мохаве."
-
-
19.11.2011 в 23:31-
-
20.11.2011 в 00:10Побольше бы Короля и поменьше воспоминаний и рыданий об Инкульте, когда там его уже кстати убьют?)
-
-
20.11.2011 в 00:22вроде нет, надо попросить автора написать приквелл
-
-
20.11.2011 в 00:30-
-
20.11.2011 в 10:02да всё просто, не парься. Он же шпиён, подкрался к ней ночью и поставил штампик
-
-
20.11.2011 в 18:08Судя по многим канонным репликам, Вульпес знал Грэхема, но вот Грэхем не знал его, поскольку в то время Вульпес был еще мелкой сошкой.
Джош какой-то пыльным мешком по голове пришибленный: истово молится и бесцеремонно разгуливает вокруг голой тетки, а уж его совет недопристрелить Вульпеса и показать Цезарю пистолет - мне кажется, он хочет курьерской смерти. =\